Только горы мусора сопровождали яхтсмена Ивана Макфадьена на пути из Мельбурна в Сан-Франциско.
Океан умирает! Люди-паразиты убивают всё, что даёт им жизнь
Тишина отличала это путешествие от всех предыдущих.
Впрочем, некоторые звуки все же доносились. Ветер по-прежнему раздувал паруса и завывал в снастях. Волны все также плескались о стеклопластиковый корпус судна. Раздавались и другие звуки: приглушенный стук и скрипы от ударов корпуса лодки об обломки мусора. Не хватало только криков морских птиц, сопровождавших лодку в предыдущих путешествиях.
ПТИЦ НЕ БЫЛО, ПОТОМУ ЧТО НЕ БЫЛО РЫБЫ.
Ровно 10 лет назад яхтсмен из Ньюкасла Иван Макфадьен шел тем же курсом из Мельбурна в Осаку. Тогда для успешного улова было достаточно лишь закинуть удочку с наживкой.
«За те 28 суток плавания не прошло и дня, чтобы мы не поймали хорошую рыбу, которую затем готовили с рисом на ужин», — вспоминает Макфадьен. В этот же раз за все длительное путешествие улов ограничился лишь двумя рыбинами.
Ни рыбы. Ни птиц. Почти никаких признаков жизни.
«С годами я привык к птицам, их крикам, — признается он. — Они обычно сопровождали лодку, иногда садясь на мачту перед тем, как снова взмыть в небо. Стаи, кружившие вдалеке над поверхностью моря и охотившиеся за сардинами, были повседневным зрелищем».
Однако в марте и апреле этого года его лодку, Funnel Web, окружали только тишина и опустошение, царившие над призрачным океаном.
К северу от экватора, выше Новой Гвинеи, мореплаватели увидели вдали большое рыболовецкое судно, огибавшее рифы. «Весь день оно сновало с тралом туда-сюда. Корабль был большой, наподобие плавучей базы», — говорит Иван. И ночью, в свете прожекторов, судно продолжало свою работу. Утром Макфадьена поспешно разбудил напарник, сообщая, что корабль спустил на воду быстроходный катер.
«Неудивительно, что я был обеспокоен. У нас не было оружия, а пираты в тех водах — достаточно частое явление. Я понимал, что если те парни вооружены, мы пропали, — вспоминает он.— Но они не были пиратами, по крайней мере, в общепринятом представлении.
Катер пришвартовался, и меланезийские рыбаки подарили нам фрукты, джемы и консервы. Еще они поделились пятью полными рыбой мешками из-под сахара. Рыба была хорошая, большая, разных видов. Часть была свежей, а часть, очевидно, пролежала на солнце какое-то время. Мы объяснили им, что при всем желании все нам не съесть. Нас было только двое, да и места для хранения было немного».
Они пожали плечами и предложили выкинуть рыбу за борт, сказав, что все равно сделали бы то же самое. Они объяснили, что это была лишь малая часть ежедневного прилова. Им был нужен только тунец, а все остальное ни на что не годилось. Такую рыбу убивали и выбрасывали.
ОНИ ОБХОДИЛИ С ТРАЛОМ ВЕСЬ РИФ С УТРА ДО НОЧИ, УНИЧТОЖАЯ ВСЁ ЖИВОЕ НА ПУТИ.
Макфадьен почувствовал, что в его сердце что-то оборвалось. То судно было лишь одним из бесчисленного количества других, спрятавшихся за горизонтом и совершавших подобную работу. Неудивительно, что море было мертво. Неудивительно, что удочка с наживкой оставалась без улова. Ловить было нечего. Если это кажется угнетающим, дальше — хуже.
Следующий маршрут путешествия пролегал из Осаки в Сан-Франциско. Почти на всем протяжении плавания к опустошению добавилось чувство омерзительного ужаса и страха: «Когда мы покинули берега Японии, создалось впечатление, будто бы сам океан был лишен жизни.
МЫ ПОЧТИ НЕ ВИДЕЛИ НИЧЕГО ЖИВОГО. НАМ ВСТРЕТИЛСЯ КИТ, КОТОРЫЙ, КАЗАЛОСЬ, БЕСПОМОЩНО КРУЖИЛСЯ НА ПОВЕРХНОСТИ ВОДЫ, А НА ЕГО ГОЛОВЕ БЫЛО ЧТО-ТО, НАПОМИНАВШЕЕ ОПУХОЛЬ.
Довольно отвратительное зрелище. За всю мою жизнь я избороздил мили и мили океанского простора. Я привык встречать черепах, дельфинов, акул и большие стаи суетных охотящихся птиц. В этот раз на протяжении 3000 морских миль я не увидел и признака жизни».
Где раньше была жизнь, теперь плавали пугающие груды мусора. Часть из них — последствия цунами, обрушившегося на Японию пару лет назад. Волна захлестнула побережье, подхватила невероятную груду всего и унесла обратно в море. Куда ни глянь, весь этот мусор по-прежнему там.
Гленн, брат Ивана, поднялся на борт на Гавайях, чтобы отправиться в Соединенные Штаты. Его потрясли «несметные тысячи» желтых пластиковых буйков, гигантские паутины из синтетического троса, рыболовной лески и сетей.
МИЛЛИОНЫ КУСОЧКОВ ПОЛИПЕНОСТИРОЛА. СПЛОШНАЯ НЕФТЯНАЯ И БЕНЗИНОВАЯ ПЛЕНКА.
Несметные сотни деревянных электрических столбов, выкорчеванных смертоносной волной и влачащих свои провода посреди моря.
«В былые времена в безветренную погоду ты просто заводил мотор, — вспоминает Иван, — но не теперь. Во многих местах мы не могли завести мотор из страха, что это сплетение веревок и проводов намотается на винт. Неслыханная ситуация для открытого моря. А если мы и решались завести мотор, то точно не ночью и только в дневное время, следя за мусором с носа корабля.
К северу от Гавайских островов с носа корабля было хорошо видно сквозь толщу воды. Я разглядел, что обломки и мусор были не только на поверхности, но и в глубине океана. Различной величины: от пластиковых бутылок до обломков размером с большую машину или грузовик. Мы увидели заводскую трубу, возвышающуюся над поверхностью воды. Внизу под водой к ней было прикреплено что-то вроде котла. Мы видели нечто, похожее на контейнер, покачивающийся на волнах. Мы лавировали среди этих обломков. Будто плыли по свалке. Под палубой постоянно было слышно, как корпус натыкался на мусор, и мы постоянно боялись наскочить на что-то по-настоящему крупное. И так уже корпус был весь во вмятинах и царапинах от обломков и осколков, которые мы так и не увидели».
Пластик был повсеместно. Бутылки, пакеты, различный бытовой мусор, который только можно себе представить, от сломанных стульев до мусорных совков, игрушек и кухонной утвари.
Было кое-что еще. ЯРКО ЖЕЛТАЯ ОКРАСКА КОРАБЛЯ, ЗА ВСЕ ЭТИ ГОДЫ НЕ ВЫЦВЕТШАЯ НИ ОТ СОЛНЦА, НИ ОТ МОРСКОЙ ВОДЫ, ВСТУПИЛА В РЕАКЦИЮ С ЧЕМ-ТО В ЯПОНСКИХ ВОДАХ, СТРАННЫМ И НЕВИДАННЫМ ОБРАЗОМ ПОТЕРЯВ СВОЙ БЛЕСК.
Вернувшись в Ньюкасл, Иван Макфадьен по-прежнему пытается прийти в себя и оправиться от пережитого потрясения. «Океан опустошен», — заявляет он, покачивая головой и с трудом веря этому сам.
Осознавая масштабы проблемы и то, что ни одна организация, ни одно правительство, похоже, не заинтересованы в ее решении, Макфадьен ищет выход. Он планирует воздействовать на министров правительства, надеясь на их помощь.
В первую очередь, он хочет обратиться к руководству австралийской организации мореплавателей в попытке привлечь владельцев яхт к международному волонтерскому движению и, таким образом, контролировать мусор и следить за морской флорой и фауной.
Макфадьен присоединился к этому движению, пока был в США, отреагировав на просьбу американских ученых, которые в свою очередь попросили владельцев яхт ежедневно вести отчет и собирать образцы для пробы на радиацию, которая стала серьезной проблемой, вызванной цунами и последующей аварией на атомной станции в Японии.
Макфадьен обратился к ученым с вопросом: почему бы не потребовать отправить флот для уборки мусора?
Но они ответили, что по подсчетам, урон, нанесенный окружающей среде от сжигания топлива на подобной уборке, будет слишком велик.
