В Мугальской пустыне, недалеко от города Науна, в направлении к стене, тоже встречаются остатки древних каменных зданий с тяжелыми колоннами и башнями высотой с большой дом в Амстердаме. Живущие здесь народы приносят туда в виде жертвы платки, шелк и другие дорогие им вещи и кладут их у подножия башни. Видимо, там кладбища близких им людей. Поблизости встречаются и обломки многих каменных зданий с еще стоящими колоннами, которые занимают площадь около 400 квадратных футов.
Говорят, что эти разрушения произвел Александр. На зданиях еще видны барельефные изображения людей обоих полов в неизвестных теперь одеждах; животных, птиц, деревьев; разных вещей, очень хорошо сделанных. У одной из башен сохранилось изображение женщины из камня и литого гипса. Она, по-видимому, сидит на облаке, с ореолом вокруг головы, со сложенными руками, будто молится; ноги спрятаны. Внутри башни, как видно по оставшимся частям, было помещение, где горели жертвенные огни. Там же найдены и написанные на красной бумаге на индийском языке тексты и изображения богини. Ниже и рядом с нею надписи тартарскими письменами. Я сравнил их с письменами ниухе или тех тартар, которые теперь господствуют в Сине; и мне кажется, он походит на язык и письменность этого языка. Но письмена, напечатанные в Пекине (у меня много их образцов), отличаются большим количеством точек. В общем, это все, что можно сказать об этих обломках. Недалеко оттуда встречается много юрт, или глиняных домов, где мугалы живут по-деревенски. Там много волов с длинной шерстью, несколько больше наших телят. Их называют барсвуз, или барсоройе.
Как и все люди вблизи Великой стены, они живут в домах из глины, природного камня или дерева.
Ики Бурхан Котон, или разрушенный языческий город в Тартарии
Об этих развалинах говорят, что Ики Бурхан Котон, или Тримингзинг, – это древний разрушенный город в Мугальской пустыне, в четырех днях пути на восток от другого разрушенного города. Там, говорят, в древности никто не жил, кроме языческих жрецов, откуда и происходят эти названия. Здесь местами еще видны остатки земляного вала. В середине стоит восьмигранная башня, построенная по китайскому образцу, с навешенными сотнями железных колокольчиков, которые издают приятный звук, когда дует ветер. В башне есть вход; можно подняться наверх. Там лежит много тысяч маленьких изображений синских идолов из бумаги и глины различного вида. Два таких бумажных [идола] хранятся у меня (их привез мне восточный купец Симонс; он сам взял их из башни). Эти статуэтки изображают одно и то же лицо, с ореолом вокруг головы, как у идола. Фигура сидит по-персидски. Между ними видны ниухские буквы, написанные красными чернилами, может быть из-за их святости. Мне кажется, это синская работа, сделанная довольно искусно. У одной фигуры в левой руке орудие вроде топора, а в правой – извилистая цепь из кораллов; руки – врозь. С внешней стороны этой башни выпало много камней, и в этих отверстиях лежит много исписанных бумаг, принесенных туда проезжавшими ламами или язычниками. Буквы восточнотартарские, или манчжурские, иначе – народа Ниухе. Вокруг лежат изображения из глины. В полyмиле оттуда лежит деревня, где живет много языческих жрецов. Они живут за счет проезжающих, которых они учат древнему язычеству здешних мест.
Несколько восточнее отсюда, в песчаных дюнах, есть невысокая гора. Соседние и проезжающие тартары считают ее святым местом, не зная тому причин. Они оставляют здесь – из набожности, для удачи в пути или для здоровья – свою вещь: шапку, белье, кошелек, сапоги, штаны и т.п. – как жертвоприношение, которое вешают на старую березу, на верхушку. Никто не крадет эти вещи; это было бы огромным позором и бесчестьем. Так все это висит и гниет.
В другом сообщении, присланном мне, говорится об этих разрушенных городах следующее:
«Недалеко от реки Наунда есть три маленьких озера с соленой водой, негодной для питья. Вода белая, почти как молоко. На запад оттуда высокие горы, а к востоку и к югу – низкие песчаные дюны. Питьевую воду достают из колодца, но она здесь плохая. Рек нет. На расстоянии четырех дней пути к востоку, где не встречается жилья, есть древний разрушенный город с прямоугольным валом длиной больше немецкой мили.
В шести днях пути к западу встречается другой разрушенный город Тримингзин, окруженный прямоугольным земляным валом, укрепленным хорошими болверками. В нем две башни: одна очень высокая, другая – ниже. Самая большая, восьмигранная, снаружи построена из кирпича. В восьми местах, с обеих сторон, на высоте около десяти саженей, видны изображения исторических сюжетов, высеченные из камня. Видны статуи человеческого роста, изображающие, очевидно, князя или короля; они сидят, скрестив ноги. Вокруг них люди: стоят, как слуги, со сложенными руками. Одна статуя женщины, по-видимому, королевы, ибо на ее голове корона с яркими лучами.
Также изображены синские воины. Среди них один стоит в середине, очевидно король: он держит скипетр; многие из стоящих вокруг выглядят как страшные дьяволы. Статуи выполнены очень умело, и могут устыдить европейское искусство. Самая большая башня не имела лестницы снаружи, все было замуровано.
В этом городке было много больших развалин из кирпича, очень много скульптурной, натуральной величины, работы, высеченной из камня: и людей, и идолов, и каменных львов, черепах, жаб – необычного размера. Очевидно, когда-то здесь правил знатный хан или король. Больверки этого города необычной величины и высоты, а сам город частично окружен земляным валом. У этого города видно четыре входа; там в траве бегает множество зайцев. Теперь не встречается людей, живущих около этого города. Мугальские и синские путешественники рассказывают, что многие сотни лет назад примерно на этом месте жил тартарский король Утайхан и что он был уничтожен неким китайским королем. Недалеко отсюда видны кое-где в горах разрушенные курганы из камня в виде башен, ранее построенные тартарами. Здесь много красивых мест». На этом сообщение кончается.
Второй отчет:
«В центре разрушенного мугальского города (некоторые его называли Икибурхан Котон) находится башня. Снизу плоская, изнутри она полностью сохранила свой прежний вид. На ней видно изображение из серого камня. Вся башня построена из такого камня. На ней в виде украшения изображены львы и звери размером больше натурального, хотя в этих землях львов нет. Изображение черепахи тоже имело свое значение, мне неизвестное. Она высечена из цельного камня в два локтя. Там каменные кладбища и курганы, высеченные и раскрашенные. У основания башни множество отверстий. В них лежали круглые и другие камни. В башне только одно помещение, в которое можно войти, лишь нагнувшись. Там тоже нашли письмена. Стены города выложены из кирпича. На башню невозможно подняться снаружи. Со стороны святыни на башне справа стоит мужчина с луком в руках, а с другой стороны – человек, благословляющий кого-то. Справа сзади – изображение святого; статуи похожи на ту; но сбоку от него – две статуи людей с другой внешностью. Одна из них женщина.
Висящие здесь несколько сотен колокольчиков сделаны из железа; они звучат, когда дует ветер. По внутренней лестнице можно подняться в башню и там найти письмена и рисунки идолов. В стене много отверстий длиной в две–три пяди, в них эти письмена были воткнуты целыми связками. Еще там же лежало множество шелковых платков и одежды, очевидно, их приносили в жертву. Они лежали на полу и висели на стенах, и было запрещено их трогать или брать. На башне стоят искусно сделанные из меди змея и полумесяц. Вокруг этого разрушенного города земляные валы».
Здесь кончается сообщение.
Знакомый мне путешественник проездом в Сину видел этот разрушенный город и рассказал мне, как он отъехал от дороги и вошел в деревню. В одном доме он увидел на стене изображение уродливого идола, около него находился жрец. В это время внутрь вошел мужчина: он пал перед изображениями, делая при этом уродливые движения. Затем жрец как бы благословил мужчину, приложив к его лбу сложенные руки. Здесь моего друга угостили чаем, заваренном на лошадином молоке, и водкой из того же молока.
Господин Адам Бранд, знатный купец из Любека, который видел этот храм, пишет мне следующее: «Около реки Казумур, которая впадает в Наум и имеет хорошую питьевую воду, встречаются разрушенные города, где еще видны высеченные из камня фигуры мужчин, женщин и диких зверей в натуральную величину. В Европе редко можно встретить более искусно выполненные изваяния. Это, очевидно, изображения из древней истории: мужчины с луками, – и там говорят, что эта местность была разрушена Александром Великим. Мы видели здесь огромные колонны, искусно высеченные из камня; на некоторых из них висит много колокольчиков. Они производят большой шум при ветре.
Проезжая мимо древних разрушенных зданий и приближаясь к Великой стене, мы нашли, что чем ближе местность к стене, тем она гуще заселена. В трех днях пути от стены мы встретили большие скалы, а через них проложенную дорогу. Здесь нужно остерегаться и не отклоняться в сторону, опасаясь лютых зверей: тигров, леопардов и т. п. В этих скалах находится городок Шорна, или Коракотон. Он находится на расстоянии менее дня от стены. В этой области много дичи: олени, дикие овцы и очень мелкие зайцы». Здесь кончается сообщение Адама Бранта, присланное мне.
По словам очевидца, греческого путешественника Спатариуса, который прислал мне письменное сообщение, между Амуром и стеной встречаются развалины больших разрушенных городов.
