лес

Торфяные болота под Сибирью

Сибирь всегда имела огромное значение для жизни планеты, а в последнее время ее роль в сохранении экологии только усиливается.

Сибирь всегда имела огромное значение для жизни планеты, а в последнее время ее роль в сохранении экологии только усиливается. Но может ли она затормозить глобальное потепление и дать шанс человечеству сохранить нынешнюю цивилизацию? Об этом мы решили поговорить с известным сибирским ученым, доктором биологических наук Николаем Лащинским.

Николай Николаевич Лащинский, доктор биологических наук, главный научный сотрудник лаборатории геосистемных исследований Центрального сибирского ботанического сада СО РАН. Родился в 1960 году в Новосибирске, окончил биолого-почвенный факультет Томского госуниверситета. Лащинский – автор 146 научных работ, один из соавторов нового учебника ботаники для средней школы. Читал курсы лекций в университетах США, Германии, Швейцарии, Австрии, Франции, Чехии, Австралии. В настоящее время занимается исследовательской деятельностью в международном проекте CryoCarb по изучению арктических экосистем Сибири.

— Признаться, я не очень люблю это определение – «экологический донор». В нем слишком явно звучит потребительское отношение. Сибирь вообще у нас воспринимают в первую очередь как «кладовую», откуда можно черпать и черпать ресурсы. Но если не придираться к словам, то – да, тут не поспоришь, планетарная роль Сибири действительно огромна. Это, пожалуй, последний относительно чистый и до сих пор не освоенный человеком кусок суши. По крайней мере, самый крупный – ни джунгли Амазонии, ни даже леса северной Канады с Сибирью не сравнятся.

— Обычно говорят, что сибирская тайга – лёгкие Земли.

— Это правда – но не вся. Не забывайте, что половину года Сибирь спит. Лиственные деревья облетают, а хвойные при низких температурах производят слишком мало кислорода. Летом, действительно, мы покрываем затраты большей части земного шара. А зимой остается полагаться только на тропические леса.

— То есть Сибирь и тропики «работают» посменно?

— Получается так. Но кислород на самом деле не самое главное. Мало кто знает, что Сибирь в масштабе Евразии действует как гигантский фильтр. Западные ветры, постоянно дующие в наших широтах, приносят с собой не только влагу Атлантики, но вместе с ней еще и всю пыль, всю химию и все отходы европейских стран. Эти отходы оседают на огромной территории – от Урала до Якутии, – и все это принимает, впитывает и переваривает сибирская тайга. Причем больше всего «импортной» грязи собирают на себе алтайские ледники. А потом этот «импорт» вместе с ручьями стекает вниз.

— Значит, высокогорные реки Алтая не такие уж и чистые?

— Увы, нет. Даже у самых истоков они уже имеют высокий уровень загрязнения. Но смотрите, что происходит дальше. В центре Сибири расположены крупнейшие в мире болотные массивы. Нигде на планете таких больше нет. В обывательском сознании болота – это что-то топкое, вязкое, вонючее, с лягушками и водяными. На самом деле это настоящий подарок природы человеку. Недаром еще во времена перестройки немцы вели переговоры о покупке наших торфяников – свои-то они уже до дна вычерпали. К счастью, их удалось тогда отстоять.

Вы не представляете, какое это потрясающее зрелище – северные сибирские болота. Когда я впервые туда попал, было начало осени, и у меня просто разбежались глаза. Мох под ногами всех цветов и оттенков – красный, желтый, розовый, фиолетовый. И огромное количество ягод. Клюква, морошка, голубика – кажется, что здесь весь мир прокормить можно. Если все это собирать, мы бы не испытывали никакого недостатка в витаминах.

Но речь сейчас не об этом. Для нас (и для всего мира) самое главное, что наши северные болота фильтруют на себе всю атлантическую грязь. Сибирь – территория равнинная, реки здесь текут медленно, почвы заболочены, и за тот долгий путь, который проходит влага, двигаясь с юга на север, все ядовитые примеси оседают в толстом слое болотной органики. В итоге в Мировой океан попадает уже совершенно чистая вода.

Как видите, Сибирь действительно выполняет экологические функции планетарного масштаба – мы поставляем кислород, мы очищаем воду, мы избавляем атмосферу от вредных выбросов наших западных соседей.

— Получается, вся Европа – наш клиент?

— Совершенно верно. И в этом смысле мировое сообщество должно понимать, что если мы вдруг решим основательно заняться освоением Сибири и построим здесь несколько городов-миллионников, то это будет удар по всему человечеству.

— То есть дышать на Земле станет тяжелее?

— Существенно. Причем всем. Кстати, должен поправиться. В самом начале я сказал, что Сибирь – до сих пор край дикий и неосвоенный. На самом деле это уже далеко не так. От освоения и разграбления ее еще спасают удаленность и отсутствие дорог. Но как только появляются дороги, вокруг них начинается бурное строительство, вырубка леса, добыча природных ресурсов…

Почему-то до сих пор многие считают, что Сибирь – это бескрайние леса, которые можно без оглядки рубить и им ничего не сделается. На самом деле настоящей девственной тайги у нас осталось не так уж много. Мне как-то пришлось принимать участие в составлении Атласа ненарушенных лесов России. Посмотрели мы на то, что у нас получилось, – и сами испугались. Да, площадь, занятая лесами, достаточно велика. Но тех, куда не добрался топор человека, осталось всего пять процентов. И вот представьте себе: сосна живет четыреста лет, лиственница – восемьсот. Если мы сегодня вырубим участок нетронутого лиственничного леса, он вырастет только через восемь столетий. А вся экосистема сумеет полностью восстановиться лишь через три поколения. То есть через две с половиной тысячи лет...

— Это значит – никогда?

— Никогда, поскольку за двадцать пять веков на Земле сменится климат и несколько цивилизаций, так что у планеты будет совсем другое лицо. Наши северные соседи – финны – выразились довольно цинично. Они сказали: вы научитесь любить свой лес, только когда его весь уничтожите. У самих финнов, кстати, осталось не более полутора процентов естественного леса, остальное – «зеленые насаждения».

— Судя по всему, европейцам дорого далось их нынешнее высокое экологическое сознание.

— Очень не хочется идти тем же путем. Нам бы научиться на чьем-то опыте – чтобы не наступать на чужие грабли. Но, к сожалению, у нас уже сейчас многое безвозвратно утеряно – то, что мы не успели даже толком понять, но успели уничтожить...

Иногда эти драмы происходят буквально у нас на глазах, мы просто этого не замечаем. Помните, было время освоения целины? После Украины Сибирь, пожалуй, обладает самым большим запасом чернозема. Целинников встретили бескрайние степи, среди которых то тут, то там виднелись маленькие березовые лесочки – колки. Ценности эта береза никакой не представляла, только мешала тракторам и комбайнам, поэтому колки просто вырубили на дрова, а всю степь ровненько распахали.

А потом наступил засушливый год. Если раньше колки выполняли роль ветроломов, то теперь ветру уже ничего не мешало. Он разогнался, превратился в настоящую пыльную бурю, и тот самый чернозем, ради которого все затевалось, поднялся в воздух и полетел на север.

— Действительно, итог очень обидный.

— Погодите, история еще не закончена. Чернозем прилетел в Томскую область и там осел на болотах. Местные мхи, привыкшие к скудной болотной диете, внезапно получили «жирную» пищу и принялись безудержно расти. Казалось бы, что тут плохого? Но первая же засуха – и этот быстро наросший, рыхлый слой мха тут же подсох, покрылся трещинами, в трещины проник кислород, и кончилось все тем, что торфяники загорелись. Томск накрыло дымом.

И что в итоге? Мы сожгли тысячелетние запасы дорогого торфа, получили огромные экологические проблемы во всем регионе, заметно снизили плодородие сибирских земель и потеряли потенциальные урожаи. Только из-за того, что пренебрегли маленькими березовыми колками, которые, казалось бы, ничего не стоили. Ну подумаешь, береза! Чего в ней такого особенного? Вот секвойевые леса – это да! Все понимают, что их надо охранять. А береза у нас растет на каждом шагу, кому она нужна…

В связи с этим вспоминается один случай. Какое-то время назад мы начали возить в Сибирь научные экскурсии студентов и профессоров европейских университетов. Хотели показать им, что у нас есть удивительного и интересного. И вот едем мы в автобусе, останавливаемся по физиологической, так сказать, надобности, люди исчезают в ближайшем березнячке. Проходит пять минут, десять – никого нет. Начинаю волноваться, думаю – что-то случилось. Иду и вижу: стоят мои экскурсанты на полянке с выпученными глазами. «Подожди, – говорят, – не мешай, ты не понимаешь, как это красиво – белый лес».

— Европейские профессора никогда не видели берез?

— А это не просто березки – сорная порода, которая первой вырастает в местах вырубок и пожаров. Это древние, коренные березняки, стоящие тут тысячелетиями. Нигде больше на планете таких нет, только у нас в Западной Сибири.

Вообще, должен сказать, мы часто даже не представляем, каким богатством обладаем. Причем не только обыватели, но даже научное сообщество. К примеру, только недавно вдруг выяснилось, что из всех северных лесов в нашей сибирской тайге – самое большой разнообразие растений. До 120 – 150 видов на сто квадратных метров! Ни Европа, ни Америка, ни Дальний Восток не могут с нами сравниться. Для ученых это открытие стало настоящим шоком.

— Неужели раньше об этом ничего не знали?

— В том-то и дело, что нет! А когда скрупулезно посчитали все наши тундровые мхи и лишайники, получили еще одну ошеломляющую цифру – более сотни разных видов на участке десять на десять метров. А сколько растений даже еще не открыто!

— Удивительно, мне всегда казалось, что сибирская природа уже изучена вдоль и поперек. Что сюрпризы могут подстерегать ученых разве что в дебрях Африки…

— Это широко распространенное заблуждение. Сибирь еще полна загадок. Но вот сумеем ли мы все это сохранить – большой вопрос.

На богатом нефтью и газом севере Западной Сибири есть такая низменность – Сургутское Полесье. Там песчаные почвы и вечная мерзлота. Мерзлый слой держит песок монолитом. Но вот пришли люди, срубили лес, убрали мох и лишайники, пробурили разведывательную скважину, поковырялись, ничего не нашли и уехали. А голый участок почвы остался. Солнышко пригрело, мерзлота ушла вглубь, песок подсох. Что с ним станет, когда поднимется ветер?

А если таких буровых было не одна, а множество?

Мы сейчас получили на нашем севере настоящие рукотворные пустыни. Очень красивые. Песчаные дюны протянулись на целые километры. Они движутся, засыпая лес, дороги, поселки…

— Разве эти последствия невозможно было просчитать заранее?

— Отчего же, возможно. Но их не хотят просчитывать. Особенно когда речь идет о больших деньгах. Экология – вещь неудобная, она говорит неприятные вещи, требует вложений и не обещает никакой прибыли. Вот сейчас, например, много пишут о том, что Западная Сибирь оказалась под угрозой сильнейших землетрясений. Нет, не природного, а техногенного характера. Судите сами – накопали в земле кучу дырок, выкачали оттуда нефть, в результате образовались огромные подземные пустоты.

Если эти полости однажды схлопнутся – мало никому не покажется, сейсмоволна прокатится по огромной территории. Когда это может произойти – завтра, через год или через десять лет, – никто вам не скажет, прецедентов пока не было. Но для катаклизма все уже готово. Как видите, об опасности известно заранее – но разве кто-то пытается ее предотвратить?

— Просто люди надеются, что на их век, как говорится, хватит и если до сих пор ничего не случилось, то, может быть, и дальше пронесет. С экологическими угрозами всегда так. Например, все знают о глобальном потеплении и опасности парникового эффекта. Но ведь ситуация не меняется?

— Глобальное потепление – тоже весьма интересная тема. И, надо сказать, Сибирь здесь опять «выступает» на первых ролях. Говоря о ее планетарном значении, мы пропустили один важный момент – Сибирь как регулятор климата на Земле. Лесные экосистемы вообще обладают огромным климатообразующим действием, а что уж говорить о таком гигантском лесном массиве, как сибирская тайга! Она определяет температурный и влажностный режим, силу и направление ветров. Если бы вдруг исчезла наша тайга – страшно представить, какие катаклизмы потрясли бы всю Евразию.

И конечно, ни один участок суши или Мирового океана не поглощает столько углерода, сколько Сибирь. Была даже опубликована цифра – 180 миллионов тонн в год, и, я думаю, она не завышена. Если что-то и тормозит сегодня мировое потепление, то это наша сибирская тайга и наши сибирские болота.

— Так все-таки глобальное изменение климата – это реальность?

— Конечно, и мы в ней уже живем. Вопрос только – насколько быстро это произойдет и какова окажется роль человечества. Если изменения будут достаточно медленными и постепенными, природа успеет приспособиться, найти какие-то компенсирующие механизмы и более-менее сохранить равновесие. Но если сам человек станет глобальное потепление разгонять и подталкивать, то это может для него кончиться очень плохо.

У любой медали есть две стороны. Мы сказали, что Сибирь – наше спасение. А теперь я говорю, что Сибирь – это бомба замедленного действия. Она может рвануть так, что содрогнется весь мир. Если мы по глупости и неосторожности запалим шнур.

Еще в ХХ веке японцы, делая скрининг планеты, неожиданно зафиксировали в районе Западно-Сибирской низменности большие выбросы метана. А это, между прочим, парниковый газ. Сначала заподозрили, что у нас там скрыто какое-то хитрое производство. Оказалось – ничего подобного, во всем «виноваты» сибирские болота. Это они выделяют метан – продукт гниения.

Получается, что болота работают сразу в двух направлениях – и против, и в пользу парникового эффекта. Пока что баланс положительный, все-таки углекислого газа поглощается в два-три раза больше, чем выбрасывается метана. Но в любой момент мы своим неосторожным вмешательством можем этот баланс нарушить.

Теперь возьмем тундру. Все знают, что в Арктике почвы скудные, верхний слой черной органики составляет не более сантиметра и живут там исключительно карликовые растения. Все это так. Но летом, когда земля слегка оттаивает, этот арктический «чернозем» потихоньку стекает вниз и там на глубине опять застывает. Как в морозильной камере.

Это происходит на протяжении многих тысяч лет, и сейчас запасы органики внутри мерзлоты почти в сорок раз больше, чем на поверхности земли. А теперь представьте, что будет, если мерзлоту разогреть. Микробы оживут и примутся за работу, вековая органика начнет окисляться, и огромное количество парниковых газов хлынет в атмосферу.

Причем чем больше газов, тем теплее. И тем сильнее в результате станет разогреваться мерзлота. То есть процесс будет разгоняться до бесконечности.

— Но ведь это, наверное, пока гипотетическая проблема – из разряда страшилок, которые придумывают для обывателей экологи?

— А вот тут вы ошибаетесь. Если мы возьмемся активно осваивать Арктику, бурить скважины, строить города и дороги или поворачивать, не дай бог, сибирские реки – то есть предпринимать любые действия, которые ведут к увеличению температуры почвы, – мы сразу запустим этот процесс.

То же самое можно сказать и про болота: начните их осушать, или сжигать, или разрабатывать – и это приведет к гигантским выбросам метана. А значит, и к ускорению глобальных изменений климата, которые затронут всю планету. Сибирь – очень чувствительный регион, который первым будет реагировать на все эти грядущие перемены, причем самым заметным и болезненным для человека образом.

— В таком случае мир должен нам приплачивать за то, чтобы мы свою Сибирь берегли и ее территории по возможности как можно меньше осваивали. Иначе пострадают все.

— Очень правильная мысль. Только когда она до мирового сообщества дойдет, боюсь, будет поздно. Для планеты последствия климатических изменений, конечно, не представляют особой угрозы, не в первый, что называется, раз. А вот для человеческой цивилизации они могут оказаться весьма печальны.Повышение уровня Мирового океана чревато затоплением прибрежных районов. А ведь именно там больше всего построено городов. И, по большому счету, уже сейчас нужно думать о том, куда бедным жителям в случае опасности бежать и на какой горе спасаться. Где тот самый Арарат. Мир будет меняться самым непредсказуемым образом.

Есть несколько сценариев развития климатических событий. Если верить им, то в одних местах начнутся катастрофические засухи и суховеи, а в другие, напротив, придут морозы и обледенения. И никакого парадокса тут нет. Недавно вот на Европу обрушилась аномально холодная зима. Как ни странно, это тоже произошло по причине глобального потепления. Просто теплый Гольфстрим слегка изменил свое течение, отвернул от континента, и Европа получила тот климат, который ей и полагался на этой широте.

— А что будет с Сибирью?

  • А вот Сибирь от глобального потепления, скорее всего, только выиграет.

Вечная мерзлота отступит, климат станет мягче, условия для жизни, занятий сельским хозяйством и освоения той же Арктики будут куда более комфортными, чем теперь. По крайней мере, большинство сценариев обещают именно такой расклад, а как оно окажется на самом деле – возможно, не в таком уж далеком будущем мы с вами сами увидим. Шанс у нас есть.

Последние два десятилетия на Земле были самыми жаркими за минувшие четыре века, а лето 2015-го побило температурный рекорд за всю историю метеонаблюдений. Глобальное потепление наносит удар по всей планете. На севере тают арктические льды, которые уже потеряли 15% своего объема, на юге – растет площадь пустынь. Ученые подсчитали, что к 2080 году серьезную нехватку воды будут испытывать два миллиарда жителей планеты, а шестьсот миллионов окажутся на грани голода. Но это не должно нас удивлять. Ведь только за последние полвека человеческая цивилизация уничтожила две трети мировых лесов. А воздух, которым мы дышим, содержит на 40% больше углекислого газа, чем двести лет назад. Подсчитано, что на сегодняшний день уже израсходовано 30% всех ресурсов планеты.

Как вырастить лес в 10 раз быстрее? (Видео)

Индийский предприниматель, создающий рукотворные леса и лесосады в городах по всему миру, рассказывает о своем опыте и технологии, позволяющей расти лесу в 10 раз быстрее!...

В ИРЛАНДИИ К 2040 Г. ВЫСАДЯТ 440 МЛН. ДЕРЕВЬЕВ

Ирландия будет высаживаться каждый год в течение следующих двух десятилетий 22 миллиона деревьев, что составит к 2040 году — 440 миллионов новых деревьев.

Ирландия будет высаживаться каждый год в течение следующих двух десятилетий 22 миллиона деревьев, что составит к 2040 году — 440 миллионов новых деревьев.

Чтобы внести свой вклад в преодоление климатического кризиса, Изумрудный остров предпринимает масштабный проект по лесовосстановлению.

По данным Управления сельского хозяйства и развития пищевых продуктов, Ирландия является единственной страной в Европе, где произошло полное уничтожение лесов. С середины двадцатого века страна постепенно увеличивала лесной покров. Национальная инвентаризация лесов подсчитала, что площадь лесов составляла 731 650 гектаров, или 10,5 процента от площади земли.

Несмотря на то, что лесной покров Ирландии, по оценкам, находится на самом высоком уровне за последние 350 лет, он все еще заметно отстает от среднего показателя по Европе — более 30 процентов. Принимая во внимание решающую роль деревьев в оказании помощи в борьбе с климатическим кризисом, что должна делать страна, почти их лишенная?Несмотря на то, что лесной покров Ирландии, по оценкам, находится на самом высоком уровне за последние 350 лет, он все еще заметно отстает от среднего показателя по Европе — более 30 процентов. Принимая во внимание решающую роль деревьев в оказании помощи в борьбе с климатическим кризисом, что должна делать страна, почти их лишенная?

Посадить больше деревьев. Именно это и планирует сделать Ирландия. Каждый год в течение следующих двух десятилетий будет высаживаться 22 миллиона деревьев, а к 2040 году — 440 миллионов новых деревьев. В июне правительство опубликовало план действий по изменению климата, в котором предлагалось сажать 8 000 гектаров (19 768 акров) в год, однако не удалось подробно рассказать о типе и количестве деревьев.

Теперь они уточнили некоторые детали, оценивая потребность в 2500 хвойных или 3300 широколиственных деревьев на каждый гектар, с целью 70 процентов хвойных и 30 процентов широких листьев.

«План действий в области климата предусматривает расширение лесопосадок и управление почвой, чтобы обеспечить снижение выбросов углерода в результате землепользования в период с 2021 по 2030 годы и в последующие годы», — добавили в Управлении сельского хозяйства.

Недавно было проведено всестороннее исследование, из которого можно сделать вывод, что «восстановление деревьев остается одной из наиболее эффективных стратегий смягчения последствий изменения климата». И с тех пор, массивные усилия по посадке деревьев привлекают особое внимание.

Инициатива по лесовосстановлению/облесению потребует некоторых изменений в землепользовании. В частности, фермеры должны будут отвести часть своих земель под новые деревья. И хотя они будут компенсированы за счет лесных грантов, отчет о климатических действиях «признает отсутствие энтузиазма среди фермеров в лесном хозяйстве».

Как вырастить лес в 10 раз быстрее

Индийский предприниматель, создающий рукотворные леса и лесосады в городах по всему миру, рассказывает о своем опыте и технологии, позволяющей расти лесу в 10 раз быстрее!

ПОСЕЛЕНИЕ ЙОГОВ В ДЕРЕВНЕ ЧУХЛОМКА "Дивья лока".

Земли заповедные, земли святые. Бьют ключи чистейшие, исцеляющие.

Земли заповедные, земли святые. Бьют ключи чистейшие, исцеляющие.
Ветлужские жители уже складывают легенды про них, боятся. А уж местные власти таких сказок понасочиняли... Говорят секта это, террористического направления.
Прошлой зимой мама с папой съездили туда, послушали экскурсию... Мама приехала сама не своя, будто загипнотизированная! Все говорила как там хорошо, какие люди там красивые и счастливые. Зимой наверное там и правда чудесно. Белый мрамор, золотые купола... В общем она(мама) мне прямо так и сказала:"Ты если съездишь туда, там и останешься". Все мое естество возмутилось, но помалкивало, мало ли. Может и правда уехать в глушь, и только практиками жить духовными. А что, ни зависти, ни гнева там нет!
Так вот, около в 9:50 мы стояли уже у символической калиточки на входе в поселение. На самом деле, когда я увидела первые постройки, диссонанс окружающего меня поразил. КАК? Как вы бы смотрели на восточную архитектуру, орнаменты, символы на фоне осенней угасающей русской природы.
Нас сразу встретил охранник, попросил подождать, экскурсии начинаются в 10:00. К нам вышла женщина(Ирина), коротко стриженая, красивая, ее пронзительный взгляд сразу попытался проникнуть в самое нутро. Очень приветливо поздоровавшись, она сразу начала рассказ... но не про поселение, а сразу про истоки культуры, про практики, в общем мама моя просто хлопала глазами. На вопросы по устройству поселения отвечала очень уклончиво. Я так поняла, что он была из верхушки, понимала, что мы меценатством заниматься не будем, жить тут не собираемся.
Я так переживала, что не удастся сфотографировать ничего. И хочу извиниться - не получилось все показать. И хмурая погода и объектив неподходящий... Я то думала, что грибы только будут моделями.
В поселке постоянно проживают около 60 человек, летом около 100, зимой меньше. Есть возможность приезжать, оставаться жить на некоторое время. Постройки жилые очень разные - как сказала Ирина - люди воплощают все свои дизайнерские фантазии.
Вообще, они только практикуют, работают тоже не тяжело физически, а так - нанимают мужиков из близлежащих деревенек строить им дома, храмы. Живут на средства "учеников", которые с радостью создают этот мир с помощью "стабильного достатка".
Не успели мы сильно рассмотреть быт и понять всю структуру жизни йогов "Дивьей Локи". Мало нам выделили времени. Но у мамы отпустило вроде. Да и девушка прежняя видимо попроще была, более вдохновленно рассказывала.

Китай строит проект СССР по преобразования природы

План, который был остановлен Хрущевым в СССР в 1953 году. Почти все искусственные леса в СССР и лесополосы, были посажены всего за 5 лет, с 1948 по 1953 год...

План, который был остановлен Хрущевым в СССР в 1953 году. Почти все искусственные леса в СССР и лесополосы, были посажены всего за 5 лет, с 1948 по 1953 год...

К сожалению фактор биоразнообразия в Китае не учитывается. Почти все леса сажаются монокультурно. Как и в СССР.

Связь между вырубкой лесов и возникновением инфекционных заболеваний.

Ученые из Обернского университета нашли связь между вырубкой лесов и возникновением опасных инфекционных заболеваний.

Ученые из Обернского университета нашли связь между вырубкой лесов и возникновением опасных инфекционных заболеваний.

По словам экологов, эпидемии возникают из-за так называемого эффекта коэволюции. Изолированные участки лесов играют роль своего рода "островов" для животных, пояснили исследователи. Тем же самым являются хозяева для паразитов, а те − для инфекционных патогенов, считают специалисты.

Таким образом, после вырубки леса среда обитания становится фрагментированной, а паразиты и инфекционные агенты начинают развиваться по независимым эволюционным траекториям. В результате их генетическое разнообразие увеличивается, как и вероятность возникновения такого штамма, который избежит воздействия иммунной системы хозяина-животного и сумеет повысить свой зоонозный потенциал.

Этот потенциал, заявили ученые, служит естественным резервуаром для развития инфекционных заболеваний болезни, которые могут быть переданы человеку от животного. Не меньшую опасность при распространении болезней представляют комары, клещи и другие кровососущие беспозвоночные, напомнили специалисты.

Ранее ученые составили список катастроф, способных привести к концу света. На первом месте оказалось глобальное потепление, которое может уничтожить человечество через 2136 лет.

Далее в списке следуют эпидемии смертельных заболеваний. Эксперты называют в их числе туберкулез, малярию, сезонный грипп, лихорадку Эбола, менингит, легочную и бубонную чуму, лихорадку Ласса, холеру, желтую лихорадку и вирус Марбург.

Закон на Филиппинах: учащийся должен посадить 10 деревьев

Всего за пятнадцать лет на рубеже тысячелетий Филиппины лишились 32,3 проц. своего лесного покрова.

Всего за пятнадцать лет на рубеже тысячелетий Филиппины лишились 32,3 проц. своего лесного покрова. Незаконные рубки во все времена были большой проблемой для страны, однако теперь палата представителей конгресса, кажется, нашла способ ее решения. Им призван стать законопроект, который требует, чтобы учащиеся начальной и средней школы, а также студенты сажали перед выпуском по 10 деревьев.

Конгрессмены Гари Алехано (Gary Alejano) и Страйк Ревилла (Strike Revilla) внесли в палату представителей законопроект под номером 8728 «Выпускное наследие для окружающей среды». Теперь документ будет передан на утверждение сената.

В заявлении для средств массовой информации Гари Алехано сказал: «Эта инициатива, разумная и перспективная, если она будет правильно реализована, обеспечит посадку почти двести миллионов деревьев в год. За одно поколение мы сможем посадить десятки миллиардов саженцев, если сегодня возьмем на себя ответственность за будущее».

Как легко увеличить лесные массивы
С 2015 года на Филиппинах наблюдается некоторое увеличение лесных площадей. Происходит это благодаря правительственным инициативам и жесткому соблюдению закона по борьбе с широко распространенными в стране незаконными рубками леса.

Согласно глобальной оценке лесных ресурсов, сделанной ООН, только за год на Филиппинах было посажено 221763 гектара леса.

Новый законопроект требует, чтобы все учащиеся начальной, средней и высшей школы посадили до окончания учебного заведения по меньшей мере по 10 деревьев. Пока неясно, означает ли это, что нынешние выпускники вузов должны посадить 30 деревьев(20 – так сказать, задним числом) или же только 10.

CNN Филиппин поясняет, что за создание питомников, производство рассады и подготовку участков для посадки будет отвечать ряд правительственных учреждений.

Решение проблемы в стране и пример для всего мира
Это не первый случай, когда правительство Филиппин выдвигает идею «всенародного» озеленения страны. В 2012 году в сенат уже был внесен законопроект, предусматривающий обязательную посадку деревьев, правда, касался он не учащихся, а различных общественных организаций и коммерческих компаний.

Разумеется, государственное регулирование лесонасаждения – это замечательно, но не стоит забывать, как важно оберегать уже посаженное. Дело в том, что старые леса имеют особую ценность с точки зрения биоразнообразия и экологической функции. В частности они способны перерабатывать значительно больше углерода, чем молодые лесопосадки.

Итак, Филиппины активно занимаются восстановлением и сохранением своего зеленого богатства и тем самым подают всем отличный пример. Не пора ли и нам задуматься о своем зеленом доме, в котором мы живем, дышим и который передадим по наследству следующим поколениям?

Бамбуковый лес Сагано.

Бамбуковый лес Сагано в Японии, в парке Арашияма, занимает площадь в 1330 квадратных километров.

Бамбуковый лес Сагано в Японии, в парке Арашияма, занимает площадь в 1330 квадратных километров. Этот лес, состоящий из десятков тысяч идеально выстроенных деревьев, считается одним из самых умиротворяющим и вдохновляющим местом на Востоке.

Прогуливаясь по нему, ощущаешь гармонию и единение с природой, прилив бодрости и сил для новых свершений. Свежий ветер, прорываясь сквозь плотную стену деревьев, нашептывает ответы на многие вопросы, терзающие одинокого путника. После такой прогулки чувствуешь себя отдохнувшим и счастливым. Именно за эти уникальные свойства японское правительство внесло бамбуковый лес Сагано в сотню народных достопримечательностей.

Бамбуковый лес был создан в 14 веке мастером садового искусства и монахом Мусо Сосеки (ориг. Musō Soseki). В лесу, кроме стройных рядов бамбука, есть великолепная аллея, идущая вокруг пруда Соджен, по правую сторону которого располагаются горы, а по левую — храмовые постройки. Если вы ищите душевного спокойствия и просветления, то обязательно должны посетить это место.

Об удивительных свойствах бамбука известно давно, именно поэтому, сегодня, он имеет такую популярность. Он используется и в медицине, и в строительстве, и в военном деле, в домашнем хозяйстве, в одежде, аксессуарах и во многом-многом другом. Например, в мастерских в районе леса Сагано делают из него посуду, коробки и корзинки. В азиатских культурах бамбуку отводят особенное место. В Китае бамбук — символ вечности, в Индии — символ дружбы, а в Японии бамбук служит защитой от злых духов.

Не будет лесов – не будет и жизни на Земле.

Это ключевое положение теории биотической регуляции, вызвавшей бурные дискуссии в научном сообществе. Ведь считается, что климат губят главным образом вредные выбросы в атмосферу.

Это ключевое положение теории биотической регуляции, вызвавшей бурные дискуссии в научном сообществе. Ведь считается, что климат губят главным образом вредные выбросы в атмосферу. Анастасия Макарьева опубликовала более тридцати статей на эту тему и была удостоена премии L’OREAL-UNESCO, ежегодно присуждаемой молодым женщинам-ученым за весомый вклад в науку.

Экологически чистые источники энергии не спасут планету. Сохранить ее могут лишь не затронутые деятельностью человека лесные массивы. (Алексей Тихонов) Леса, как гигантские природные насосы, доставляют необходимую для жизни влагу до самых отдаленных от мирового океана участков суши, утверждает биофизик Анастасия Макарьева.

В чем суть биотической регуляции?

Вот уже больше десяти лет мы работаем над следующей проблемой: какие механизмы (физические, экологические, биологические) делают окружающую среду пригодной для жизни? Теория биотической регуляции дает на это следующий ответ: все необходимое для жизни на планете поддерживается ненарушенными естественными экосистемами. Почему текут реки? Откуда берется в них вода? Давно подсчитано (кстати, впервые – российским гидрологом Михаилом Львовичем), что весь мировой запас пресной воды стекает в океан примерно за четыре года. И, чтобы реки не иссякли, необходимо постоянно пополнять запасы влаги на суше, поставляя ее с океана в таком же количестве, в каких она туда впадает. Происходит это через атмосферу – ветер дует с океана и доносит влагу до самых удаленных уголков суши.

Согласно теории биотической регуляции, основная причина экологических потрясений – разрушение глобальных экосистем. Пригодная для жизни человека среда существует только до тех пор, пока большая часть планеты занята естественными экосистемами.

Исходя из того, что круговорот воды контролируется лесами, мы описали физический механизм этого процесса, назвав его лесным насосом атмосферной влаги. Водяной пар, испарившийся с поверхностей листьев, конденсируется в холодных верхних слоях атмосферы. Из-за этого воздух над лесом разрежается, его давление падает. Это создает восходящие потоки воздуха над лесом, засасывающие влагу с океана и приносящие его на сушу. После выпадения осадков над сушей сухой воздух возвращается обратно на океан в верхних слоях атмосферы. Главное здесь то, что ветер дует туда, где больше испарение. А оно больше над лесами.

Испарение над лесной зоной больше, чем над океаном?

Да, потому что у леса высокий листовой индекс – проще говоря, много листовых пластинок на единицу площади поверхности. Образно объяснить это можно так: с нескольких мокрых полотенец больше испарение, чем с одного такого же размера. Океан – одно полотенце, а лес – это множество. Когда мы вырубаем леса и заменяем их, скажем, на травостой, листовой индекс резко падает. Соответственно, испарение с поверхности экосистемы уменьшается – сначала оно сравнивается с океаническим, а потом становится существенно меньше его. В результате ветер меняет направление и начинает дуть с суши на океан. Пустыня всегда заперта для влаги – ветер там дует только в сторону моря. Вот и объяснение, почему вырубка лесов равносильна целенаправленному превращению суши в пустыню.

Значит, основная угроза – не промышленные выбросы, а исчезновение лесов? Как же тогда быть с Киотским протоколом?

Считается, что главная экологическая задача человечества – борьба с крупномасштабными загрязнениями окружающей среды: атмосферными выбросами углекислого газа в результате сжигания ископаемого топлива или отравлением воды и почвы отходами промышленного производства. И стоит появиться безотходным технологиям и экологически чистым источникам энергии – исчезнут основания для природных катаклизмов. Но, согласно теории биотической регуляции, основная причина экологических потрясений – разрушение глобальных экосистем. Представьте себе человека, сидящего на ветке дерева над пропастью. Он ест конфеты и бросает фантики вниз, одновременно пиля сук, на котором сидит. При этом он волнуется, что скоро мусора будет так много, что он в нем потонет, но не беспокоится, что раньше сам рухнет в пропасть со спиленного сука. Киотский протокол можно сравнить с волнениями по поводу фантиков. Мы же представляем конкретные количественные данные, которые свидетельствуют: пригодная для жизни человека среда существует только до тех пор, пока большая часть планеты занята естественными экосистемами.

Тем не менее Киотский протокол – вновь на повестке дня.

Это связано не столько с заботой об окружающей среде, сколько с экономической целесообразностью. Цены на ископаемое топливо так высоки, что развитые страны могут со сравнимыми затратами развивать свои альтернативные источники энергии. Киотский протокол отвлекает внимание общества от главных причин глобальных изменений. Даже полный переход на альтернативные источники энергии не приведет к восстановлению устойчивости климата. Надо снижать антропогенную нагрузку на биосферу.

А как вы объясняете глобальное потепление?

С точки зрения теории биотической регуляции уничтожение естественных экосистем приводит к потере устойчивости климата на Земле. Следствие – разные катаклизмы: температурные аномалии, засухи, наводнения, ураганы. Становится ли при этом на планете в среднем теплее или холоднее, уже неважно.

Как отреагировало на вашу теорию научное сообщество?

После публикации результатов наших исследований ими заинтересовались в Бразилии, где сохранение лесов Амазонки сегодня является национальным приоритетом; в Индонезии и Уганде, где есть тропические леса. Самое важное сегодня – подвести под природоохранное движение научную базу. К сожалению, большинство занятых в экологических организациях людей мотивируется преимущественно эмоциональными переживаниями. Это ослабляет позиции природоохранных движений – ведь люди, принимающие решения, прагматики и циники. Их трудно пронять сетованиями по поводу вымирания каких-то там бабочек или птичек.

К слову, о прагматизме: вы настаиваете на придании статуса природного заповедника всей территории Сибири...

Широкомасштабное освоение сибирских лесов превратит регион в пустыню, подобную Австралии. И произойдет это вследствие разрушения лесного насоса атмосферной влаги. Кстати, именно биотическая регуляция объясняет, почему Австралия, до появления там людей покрытая лесами, превратилась в пустыню. Вырубка леса в прибрежной зоне – это как перерезание трубки насоса, выкачивающего воду из океана. Отрезанные от влаги внутренние континентальные леса просто засохли, не оставив никаких геологических следов этой региональной катастрофы. При обсуждении планов освоения Сибири как положительный фактор часто упоминается создание новых рабочих мест. Вдумайтесь в эти слова! Когда появляется необходимость искусственно создавать новые рабочие места? Когда есть люди, которым нечего делать и нужно что-то для них придумывать. А вся деятельность человека так или иначе связана с разрушением биосферы. По логике получается: каждому – по разрушенному куску планеты. К чему ведет эта мировая тенденция при растущем народонаселении? К глобальному экологическому коллапсу.

Сейчас по всей нашей стране проходят акции в защиту заказника Большой Утриш – там строят автостраду. Как спасти его?

Мы регулярно получаем такие сообщения. Суть проблемы не во флоре из Красной книги. Сохранять отдельные виды без сохранения экосистем – все равно что беречь гайки и болты от сломанной машины. Человечеству необходимы не крошечные заповедники, в два-три процента территории Земли, которые бы оберегались как памятники природы или, вернее, как памятники природе, а работающий механизм ненарушенных экосистем. И его мощность должна быть достаточной для поддержания устойчивости окружающей среды. Отдельный заповедник – это одна горячая точка, а главная цель – сохранение естественных экосистем.

Registration