В эпосах русских и индусов имеется множество параллелей, что говорит о том, что русские и индусы имели ОБЩИХ ПРЕДКОВ. Например, в русских преданиях и Ведах индусов многократно упомянуто МИРОВОЕ ДРЕВО.
В древнеиндийской и славянской мифологии отмечаются параллели, указывающие на единое основание культуры славянских народов и народов Индии. Племена арьев, расширяя пределы родной земли, приносили с собой свою веру, предания седой старины, мифы, сказания, легенды, сказки, которые усваивались соседними народами, в том числе и народами Индостана.
Этим и объясняется сходство мифологических мотивов в славянском и древнеиндийском эпосе.
Для человека древности глубоко чуждой была мысль об исчезновении души после смерти тела, поэтому души праведников ему мыслились переселяющимися на небеса, а души грешников – снисходящими в пространство, населённое враждебными человеческому роду существами. Таким образом, для древнего человека космос не ограничивался видимой ему ойкуменой. Кроме неё, Среднего мира, по его представлениям, существовали ещё Верхний и Нижний миры. Между этими тремя частями вселенной должна была, по мнению наших предков, осуществляться связь, должно было быть некоторое взаимодействие, как между частями единого организма. Символом этой связи для людей древнего мира стало Мировое древо, представляемое в качестве средоточия, оси мироздания. Мировое древо – инструмент, посредством которого высшие силы управляют материальной вселенной, с помощью которого осуществляется нравственный закон (Ригведе. I, 24, 7 – 9):
- В бездонном (пространстве) царь Варуна с чистой силой действия
Держит прямо вершину дерева.
(Ветви) направлены вниз. Их основание — наверху.
Да укоренятся в нас (его) лучи!
- Ведь широкий сделал царь Варуна
Путь для солнца, чтобы следовать (ему).
Безногому он сделал ноги, чтобы приставить,
А еще он отвращает словом даже (того врага), что проник в сердце.
- Сотня, о царь, у тебя целебных средств, тысяча.
Широким (и) глубоким пусть будет благоволение твое!
Прогони далеко прочь Гибель!
Даже содеянный грех сними с нас![1]
В русских заговорах Мировое древо растёт на острове Буяне, на котором лежит камень Алатырь. На Мировом древе живут праведники, в его кроне играют друг с другом убитые в результате проведения абортов дети[2], но у корней дерева обитает злая змея Шкурупея[3]. Под корнями Мирового древа поселилась всякая нежить и нечисть: упыри, лешие, русалки. Об этом Древе нам уже поведал в своей сказке А. С. Пушкин:
У Лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том;
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом;
Идет направо – песнь заводит,
Налево – сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там на заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской;
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя;
Там в облаках перед народом
Через леса, через моря
Колдун несет богатыря;
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит;
Там ступа с Бабою Ягой
Идет бредет сама собой;
Там царь Кашей над златом чахнет;
Там русский дух. Там Русью пахнет![4]
Дуб Лукоморья – это одна из форм Мирового древа. Пушкин знал, что Лукоморье – это та сакральная область, которую наши предки считали вполне реальной, действительно существующей. Границу между видимым миром и таинственным миром, пространство которого отмечено пребыванием в нём «Алатырь-камня», «острова Буяна», миром, в котором «лес и дол видений полны», можно было, как считали наши предки, легко пересечь. В этом хочет нас убедить и сам Пушкин, который в конце сказки добавляет: «И я там был, и мёд я пил».
Описания мира покинувших землю праведных предков, живого межличностного контакта между живущим на земле и ушедшим в иной мир содержит X мандала Ригведы (135, 1-4):
(Мальчик)
«Под древом с прекрасной листвой,
Где пьет с богами Яма,
Там наш отец, глава рода,
Озирается в поисках предков.
- Исполненный горя, смотрел я,
Как он озирается в поисках древних,
Бредя по тому нелёгкому пути.
По нему затосковал я вновь».
(Голос отца)
- «О мальчик, новая колесница
Без колес, которую ты создал в воображении,
У которой одно дышло, (но) едет она во все стороны
Ты стоишь на (ней), не видя (этого).
- За колесницей, которую, о мальчик,
Ты покатил от вдохновенных,
За ней катилось вслед песнопение:
Отсюда оно было помещено на корабль»[5].
…Арьский мальчик-сирота увидел очами своей души горнюю обитель, в которой его отец искал своих предков, чтобы обрести их заступничество… Эти строки силой своего художественного воздействия подобны поэтическим строкам, написанным Пушкиным или Данте.
«Древо с прекрасной листвой» – это, быть может, Мировое древо, которое в русском эпосе описывается как дуб с золотыми ветвями и серебряными листьями. Мы видим, таким образом, что мировое древо – это символ того нелёгкого пути, который должна пройти душа человека для того, чтобы не быть чужой среди пирующих праведников.
Обращаясь к сыну, отец упоминает корабль. В этом корабле легко угадывается кораблик, упомянутый в пушкинских строках:
Ветер на море гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах.
Этот кораблик плывёт от острова Буяна, на котором, как мы уже знаем, находится камень Алатырь и растёт дуб с золотыми ветвями и серебряными листьями… Представление о заступничестве, покровительстве со стороны предков, пребывающих на «том свете», – одна из основных черт мировосприятия древних индоевропейцев. Объясняется это представление их уверенностью в том, что их деды и прадеды приобщены «в мире ином» к сонму богов-первопредков.
Камень Алатырь часто упоминается в русских заговорах:
На море на Океане, на острове Буяне
Лежит бел-горюч камень Алатырь.
На том камне стоит стол престольный,
На столе сидит красна девица,
Швея-мастерица, заря-заряница,
Держит иглу булатную,
Вдевает нитку рудо-жёлтую,
Зашивает рану кровавую.
Нитка оборвись – кровь запекись!
Наши предки верили, что камень Алатырь существовал от момента сотворения мира. Под ним сокрыта вся сила святорусской земли, он – «всем каменям мати»[6]. Камень Алатырь имеет играет в древнерусской мифологии такую же роль, что и священная гора Меру в древнеиндийской.
[1] Ригведа. Мандалы I – IV. – С. 29.
[2] Полевые материалы Кубанской фольклорно-этнографической экспедиции – 1991. Адыгея. Майкопский район, станица Новосвободная. Аудиокассета № 452. Информатор Зызина А. Н. 1906 г. р. – См. по: Олейникова Г. П. Репродуктивное поведение традиционной кубанской семьи // Православие, традиционная культура, просвещение. – Краснодар, Издательство «Крайбибколлектор», 2000. – С. 59.
[3] См.: Грушко Е. А., Медведев Ю. М. Русские легенды и предания. – М.: Изд-во «Эксмо», 2004. – С. 115.
[4] Пушкин А. С. У Лукоморья дуб зелёный. – Ростов-на-Дону: Издательский дом «Проф-Пресс», 2009. – С. 5-8.
[5] Ригведа. Мандалы IX – X. – М., 1999. – С. 291 – 292.
[6] Голубиная книга. Славянская космогония. – М.: «Эксмо», 2008. – С. 106
